Рождение московского "Динамо", гибель петроградского "Спартака" и  главный трансфер 1923-го года - что они говорят о футбольной экономике НЭПа - в новой главке из истории "народной команды в стране рабочих" Боба Эдельмана.

Разумеется, «Красная Пресня» была не единственной значимой командой в московском футболе. Конкуренция всегда необходима для успеха любого зрелищного спорта, и, в течение сезона 1923 «Красная Пресня» получила нового соперника, который в скором времени превратился в ее самого ненавистного и опасного оппонента — на поле и вне его. Спортивное общество «Динамо» было основано 18 апреля 1923-го. Игнорируя так называемый территориально-производственный принцип организации, новая команда не была ни районной, ни принадлежащей к какому-либо производству. Организованная и получавшая поддержку от милиции и политической полиции, находящееся под патронажем Феликса Дзержинского, главы ЧК, «Динамо» было названо добровольным спортивным обществом (или ДСО). Выстроив близкие отношения между государственной властью и спортом, за которые изначально отвечал Всевобуч, «Динамо» унаследовало от Всевобуча еще и инфраструктуру, и персонал. В отличие от «Красной Пресни», «Динамо» было общенациональной организацией, созданной для того, чтоб поддерживать физическую форму стражей порядка по всей стране. Первоначально в «Динамо» мог вступить любой желающий, однако спустя несколько лет членство было ограничено сотрудниками министерства внутренних дел.

Вскоре после основания «Динамо» в столице, его региональные отделения открылись в нескольких провинциальных городах, в том числе в Пензе, Рязани, Петрограде, Ростове, Нижнем Новгороде и Астрахани. В рамках общества работало несколько спортивных секций, особое внимание уделялось, разумеется, стрельбе — из пистолета и из ружья. Акцент на военное и милицейское применение спортивной подготовки не означал, что самая популярная игра в стране игнорировалась. Одним из первых шагов общества стало основание «показательной» футбольной команды в Москве. К концу десятилетия «Динамо» стало самым обеспеченным спортивным клубом, его государственная поддержка была более значительной, чем для любого другого спортобщества. Строительство первого в СССР современного стадиона в 1928-м году, названного «Динамо», олицетворяло особый статус этой команды.

Изначально у молодого правительства были некоторые ресурсы, выделенные на физкультуру и прочие спортивные занятия. Чтобы финансировать спорт и, одновременно, обеспечить инвентарем тысячи атлетов, общество «Динамо» поступило в нэповском духе, открыв сеть магазинов спорттоваров по всей стране. Другая коммерческая деятельность, включая и серию выставочных матчей футбольных команд «Динамо», помогала содержать новое спортобщество. Как и в случае «Красной Пресни», продажа билетов была важным источником денег. К 1925-му вся эта купля-продажа стала по-настоящему смущать официальные власти, настроенные против рынка. Они приструнили рыночную экономику. В будущем между предшественниками «Динамо» и «Спартаком» будут важные деятельные различия, пока же они сталкивались со схожими проблемами и выбирали похожие стратегии их решения, чтоб остаться на плаву.

В футболе «Динамо» вполне успешно конкурировала с «Красной Пресней». Голкиперу-ветерану, Федору Чулкову было поручено собрать новую команду. Он сделал ставку на опыт: «Я задумался, какую команду нужно создать? Что брать за идеал? Можно было сформировать молодую, задорную команду из комсомольцев частей ГПУ. Но с такой командой многого не добьешся — ведь мастерство не компенсируешь жаждой победы, как бы велика она ни была. Пойти по пути приглашения мастеров из других команд было трудно — коллектив только создавался и никакой репутации еще не имел. Мы все же решили пригласить в первый состав сходящих, но известных в прошлом футболистов».

Несмотря на скромность Чулкова в его запросах на игроков других команд, уже в первый год создания «Динамо», после сезона 1923, в ее истории случился знаменательный эпизод: из «Красной Пресни» удалось переманить Ивана Артемьева, так много сделавшего для ее основания. Хотя большевистские симпатии старшего из Артемьевых наверняка сыграли свою роль в трансфере, все равно подробности перехода далеки от ясности. Любопытно, что, несмотря на переход Ивана Артемьева за ним не последовали ни его напарник по атаке — Дмитрий Маслов, ни его собственный младший брат, не менее талантливый Петр Артемьев. Существующие источники толком ничего не проясняют. Насколько активность Чулкова повлияла на приход Артемьева-старшего, остается неясным. В первом списке приглашенных к новым «крутым ребятам» фамилия новичка отсутствовала. В своих последних воспоминаниях Николай Старостин предполагает, что став капитаном в 1923-м, он мог невольно обидеть Артемьева, когда не включил его в основной состав на один из важных матчей. Хотя более вероятно, что Артемьева рекрутировали в «Динамо» в ходе успешного турне сборной РСФСР по Скандинавии. Впрочем, воспоминания Николая 1969 и 1986-го года издания, говорят ровно противоположное — что Старостин стал капитаном только после того, как Иван Артемьев покинул команду. А, возможно, политический активист Артемьев не мог устоять перед идеей создания еще одного нового футбольного клуба.

Что до того, почему Петр, тоже большевик, остался в «Красной Пресне», то здесь нужно помнить, что в 20-е противостояние между «Динамо» и будущим «Спартаком» еще не было таким острым. В 1927-м Иван, которому тогда было уже 32, вернулся к старым друзьям на один сезон, однако затем вновь ушел. На первый взгляд может показаться, что мощная национальная организация, созданная государством, сверху вниз, могла забрать игрока силой — у районной команды, построенной в обратном порядке — снизу вверх. Не признак ли это того, что Моше Левин называл «набуханием государства»? Если дело было так, надо признать, что и соседская команда сама тоже не рассиживалась в глухой обороне. Николай Старостин мог проиграть эту раннюю битву, но ресурсы для борьбы за превосходство на поле и за любовь болельщиков у него были.

«Динамо» было не единственной раннесоветской спортивной организацией, выходящей на национальный уровень. За год до основания милицейской команды, амбициозная команда собралась в Петрограде, под патронажем местных членов комсомола. Название команды было знаменательное - «Спартак». Этот первый советский «Спартак» вобрал в себя большинство дореволюционных команд старой столицы и скоро имел свои представительства и в других городах. Его футбольная работа была связана с целым рядом коммерческих предприятий, включая магазины и выпуск собственной продукции. Весь этот бизнес наполнял клубный кошелек и давал команде возможность привлекать самых разных спортсменов. По словам Акселя Вартаняна, главного российского историка игры, «спорт по всему СССР был под угрозой полной спартакизации». В профсоюзах нашлись люди, собравшиеся противостоять росту влияния «Спартака». Московские комсомольцы также выступили против появления этой команды в столице. Их поддержали люди на высоком уровне, и спартаковский бизнес вскоре был прикрыт. Этот первый «Спартак», детище НЭПа, был связан c проигравшими группами влияния — а потому умер медленной, но верной смертью. Его бизнес был слишком кричащим, и независимость зашла слишком далеко.

в ожидании продолжения